Постановление Суда по интеллектуальным правам от 11 марта 2021 г. N С01-1876/2020 по делу N А40-342434/2019 Суд оставил без изменения судебные акты об удовлетворении иска о взыскании задолженности по лицензионному договору, поскольку суд установил нарушение ответчиком обязательств по предоставлению отчетности и об уплате сумм лицензионных платежей

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 11 марта 2021 г. N С01-1876/2020 по делу N А40-342434/2019

 

Резолютивная часть постановления объявлена 10 марта 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 11 марта 2021 года.

 

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи - Лапшиной И.В.,

судей - Ерина А.А., Снегура А.А.

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу иностранного лица Wakelin Promotions Limited (Poseidonos, 1, Ledra Business Centre, 2406, Lefkosia, Cyprus) на решение Арбитражного суда города Москвы от 17.07.2020 по делу N А40-342434/2019 и на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 14.10.2020 по тому же делу по исковому заявлению акционерного общества "Коммерческое агентство "Гепард" (ул. Советская, д. 59, пом. 8, эт. 3, г. Тула, 300000, ОГРН 1027700003363) к иностранному лицу Wakelin Promotions Limited о взыскании задолженности по лицензионному договору.

В судебном заседании принял участие представитель иностранного лица Wakelin Promotions Limited - Иванова И.Ю. (по доверенности от 03.03.2020).

Акционерное общество "Коммерческое агентство "Гепард" явку своего представителя в судебное заседание не обеспечило, о времени и месте проведения судебного заседания извещено надлежащим образом.

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

акционерное общество "Коммерческое агентство "Гепард" (далее - общество "КА "Гепард", истец) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением к иностранному лицу Wakelin Promotions Limited (далее - иностранное лицо, ответчик,) о взыскании задолженности по лицензионному договору.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 17.07.2020, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 14.10.2020, исковые требования удовлетворены в полном объеме, с ответчика в пользу истца взыскан долг в размере 4 993 743 рублей 61 копейка, неустойка в размере 1 104 801 рублей 3 копейки, а также неустойка, начисленная на сумму долга из расчета 0,1% за каждый день просрочки, начиная с 29.11.2019 по дату фактической оплаты долга.

Не согласившись с указанными судебными актами, ответчик обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит отменить решение Арбитражного суда города Москвы от 17.07.2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 14.10.2020, направить дело на новое рассмотрение.

В обоснование несогласия с принятыми по настоящему делу судебными актами иностранное лицо указывает на допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм материального и процессуального права, которые, по мнению заявителя кассационной жалобы, привели к принятию незаконных и необоснованных судебных актов по настоящему делу.

В Суд по интеллектуальным правам поступил отзыв, в котором общество "КА "Гепард" выразило несогласие с правовой позицией иностранного лица, полагая, что изложенные в кассационной жалобе доводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не опровергают законность и обоснованность принятых по настоящему делу судебных актов.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представитель иностранного лица поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе, просил отменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции по настоящему делу.

Общество "КА "Гепард", надлежащим образом извещенное о времени и месте судебного заседания, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своего представителя в суд кассационной инстанции не направило, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и в отзыве на нее.

Как следует из материалов дела, общество "КА "Гепард" является обладателем исключительного права на товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 211223.

Между обществом "КА "Гепард" (лицензиар) и иностранным лицом (лицензиат) 19.04.2002 был заключен лицензионный договор N УЛ-7/1-02 на использование товарного знака истца, действующий с учетом дополнительных соглашений от 20.12.2004 N 1, от 25.07.2006 N 2, от 07.11.2011 N 3, от 18.01.2017 N 4, зарегистрированный Федеральной службой по интеллектуальной собственности 18.05.2004 за N 5858.

В соответствии с условиями договора общество "КА "Гепард" предоставило иностранному лицу право использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 211223 за вознаграждение на период до 04.12.2021 в отношении всех товаров и услуг, указанных в перечне свидетельства Российской Федерации N 211223, для индивидуализации Многофункционального общественно-торгового комплекса, расположенного по адресу: Москва, ул. Декабристов, д. 12.

В соответствии с пунктом 2.1 лицензионного договора (в редакции дополнительного соглашения от 18.01.2017 N 4) размер вознаграждения общества "КА "Гепард" за использование товарного знака составляет 0,2% от годового дохода иностранного лица от использования товарного знака.

Начиная со 4-го квартала 2017 года лицензиат не представляет заверенную копию налоговой декларации по итогам каждого квартала (пункт 2 дополнительного соглашения от 18.01.2017 N 4) и не производит оплату лицензионного вознаграждения по договору (пункт 2.2 договора в редакции дополнительного соглашения от 18.01.2017 N 4), в связи с чем общество "КА "Гепард" обратилось к иностранному лицу с требованиями о предоставлении отчетности и об уплате сумм лицензионных платежей.

Указанные требования были оставлены иностранным лицом без ответа.

Впоследствии 20.06.2019 лицензиар уведомил общество "КА "Гепард" об одностороннем расторжении договора, определив последний срок действия договора - 20.07.2019.

С учетом того что обязанность по уплате лицензионного вознаграждения не была исполнена иностранным лицом надлежащим образом, а досудебная претензия об исполнении соответствующей обязанности в добровольном порядке была оставлена лицензиатом без ответа, общество "КА "Гепард" обратилось в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании задолженности и неустойки по договору.

Суд первой инстанции пришел к выводу об обоснованности требований истца, а также не усмотрел оснований для снижения размера заявленной суммы неустойки, в связи с чем удовлетворил исковые требований общества "КА "Гепард" в полном объеме.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, оставив обжалуемый судебный акт без изменения.

Не согласившись с принятыми по настоящему делу судебными актами, иностранное лицо обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и в отзыве на нее, заслушав мнение представителя ответчика, явившегося в судебное заседание, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для их отмены или изменения в силу следующего.

В обоснование несогласия с принятыми по настоящему делу судебными актами иностранное лицо указывает на то, что в нарушение предусмотренных законом требований к содержанию лицензионного договора спорное соглашение не содержит условий о перечне услуг, в отношении которых лицензиату предоставляется право использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 211223, а также о способах использования такого товарного знака по договору. Данное обстоятельство, по мнению заявителя кассационной жалобы, свидетельствует о том, что спорный договор не может считаться заключенным.

Между тем судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает невозможным согласиться с приведенным доводом кассационной жалобы по следующим основаниям.

В соответствии с пунктом 1 статьи 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

В силу пункта 2 статьи 432 ГК РФ договор заключается посредством направления оферты (предложения заключить договор) одной из сторон и ее акцепта (принятия предложения) другой стороной.

Сторона, принявшая от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившая действие договора, не вправе требовать признания этого договора незаключенным, если заявление такого требования с учетом конкретных обстоятельств будет противоречить принципу добросовестности (пункт 3 статьи 432 ГК РФ).

Согласно разъяснению, приведенному в пункте 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора", если сторона приняла от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердила действие договора, она не вправе недобросовестно ссылаться на то, что договор является незаключенным.

Как указано в пункте 1 статьи 1235 ГК РФ, по лицензионному договору одна сторона - обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах.

Лицензиат может использовать результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации только в пределах тех прав и теми способами, которые предусмотрены лицензионным договором. Право использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, прямо не указанное в лицензионном договоре, не считается предоставленным лицензиату.

В лицензионном договоре должна быть указана территория, на которой допускается использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Если территория, на которой допускается использование такого результата или такого средства, в договоре не указана, лицензиат вправе осуществлять их использование на всей территории Российской Федерации (пункт 3 статьи 1235 ГК РФ).

В силу пункта 4 статьи 1235 ГК РФ срок, на который заключается лицензионный договор, не может превышать срок действия исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации.

В случае, когда в лицензионном договоре срок его действия не определен, договор считается заключенным на пять лет, если названным Кодексом не предусмотрено иное.

По лицензионному договору лицензиат обязуется уплатить лицензиару обусловленное договором вознаграждение, если договором не предусмотрено иное (пункт 5 статьи 1235 ГК РФ).

Согласно пункту 6 статьи 1235 ГК РФ лицензионный договор должен предусматривать: 1) предмет договора путем указания на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, право использования которых предоставляется по договору, с указанием в соответствующих случаях номера документа, удостоверяющего исключительное право на такой результат или на такое средство (патент, свидетельство); 2) способы использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации.

В соответствии с пунктом 1.1 статьи 1489 ГК РФ лицензионный договор о предоставлении права использования товарного знака должен содержать наряду с условиями, предусмотренными пунктом 6 статьи 1235 названного Кодекса, перечень товаров, в отношении которых предоставляется право использования товарного знака.

Как следует из обжалуемых судебных актов, суды установили, что между обществом "КА "Гепард" (лицензиар) и иностранным лицом (лицензиат) 19.04.2002 был заключен лицензионный договор N УЛ-7/1-02 на использование товарного знака истца, действующий с учетом дополнительных соглашений от 20.12.2004 N 1, от 25.07.2006 N 2, от 07.11.2011 N 3, от 18.01.2017 N 4, зарегистрированный Федеральной службой по интеллектуальной собственности 18.05.2004 за N 5858.

В соответствии с условиями указанного договора общество "КА "Гепард" предоставило иностранному лицу право использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 211223 за вознаграждение на период до 04.12.2021 в отношении всех товаров и услуг, указанных в перечне свидетельства Российской Федерации N 211223, для индивидуализации Многофункционального общественно-торгового комплекса, расположенного по адресу: Москва, ул. Декабристов, д. 12.

Таким образом, вопреки утверждению заявителя кассационной жалобы, сторонами спорного лицензионного договора был согласован перечень товаров и услуг, в отношении которых иностранному лицу было предоставлено право использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 211223.

Наряду с этим судебная коллегия отмечает, что, как разъяснено в пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление от 23.04.2019 N 10), договор, предусматривающий отчуждение исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, но в то же время вводящий ограничения (например, по срокам, территории, способам использования соответствующего результата или средства) либо устанавливающий срок действия этого договора, с учетом положений статьи 431 ГК РФ может быть квалифицирован судом как лицензионный договор.

Из смысла приведенного разъяснения следует, что договор может быть квалифицирован в качестве лицензионного, если он предусматривает ограничения в отношении хотя бы одного из условий, которые подлежат согласованию сторонами при его заключении. Соответственно, стороны такого договора не лишены возможности предусмотреть условие о предоставлении права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации любым допустимым в силу закона способом, если при этом ими будут согласованы условия, вводящие ограничения, например, по срокам или территории использования соответствующего объекта интеллектуальной собственности.

Как следует из обжалуемых судебных актов, судами не был установлен ограниченный перечень способов использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 211223. Вместе с тем суды установили, что возможность реализации права использования данного средства индивидуализации была ограничена территорией Многофункционального общественно-торгового комплекса, расположенного по адресу: Москва, ул. Декабристов, д. 12.

Таким образом, при принятии обжалуемых судебных актов суды первой и апелляционной инстанций обоснованно исходили из того, что с учетом согласованного сторонами ограничительного условия о территории, в пределах которой может быть реализовано право использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 211223, отсутствие указания на исчерпывающий перечень способов использования этого средства индивидуализации само по себе не свидетельствует о несоблюдении сторонами требований, которые в силу закона предъявляются к содержанию лицензионного договора.

Кроме того, суды первой и апелляционной инстанций установили, что начиная с 19.04.2002 (дата заключения лицензионного договора) и вплоть до 4-го квартала 2017 года ответчик надлежащим образом исполнял свои обязанности по договору: представлял свою налоговую отчетность для расчета вознаграждения, подписывал акты, самостоятельно и в добровольном порядке производил оплату лицензионного вознаграждения в срок. У ответчика не возникало вопросов о порядке определения размера лицензионного вознаграждения исходя из условий, установленных договором и дополнительными соглашениями к нему. Доказательства обратного не были представлены в материалы дела.

При таких обстоятельствах, руководствуясь приведенными положениями пункта 3 статьи 432 ГК РФ и разъяснениями высшей судебной инстанции, суды первой и апелляционной инстанции пришли к обоснованному выводу о том, что предшествующим поведением иностранного лица подтверждается его воля на заключение лицензионного договора, что лишает его права ссылаться на факт незаключенности соответствующего соглашения.

Судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам отмечает, что в силу положений статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации исследование и оценка представленных в материалы дела доказательств не входят в компетенцию суда кассационной инстанции.

Как указано в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу, переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, то есть иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности, относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности, не допускается.

С учетом изложенного Суд по интеллектуальным правам не усматривает оснований для переоценки выводов судов в указанной части, в связи с чем отклоняет приведенные доводы иностранного лица как заявленные без учета компетенции суда кассационной инстанции.

Отсутствие обязанности по выплате сумм лицензионного вознаграждения и неустойки ответчик мотивирует также тем, что оказываемые им услуги по розничной продаже товаров не относятся к числу услуг, для индивидуализации которых зарегистрирован товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 211223.

Не соглашаясь с правовой позицией иностранного лица в указанной части, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам отмечает, что согласно разъяснению, изложенному в пункте 40 постановления от 23.04.2019 N 10, по смыслу пункта 5 статьи 1235 ГК РФ в его взаимосвязи с пунктом 4 статьи 1237 ГК РФ вознаграждение по возмездному лицензионному договору уплачивается за предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации.

В связи с этим лицензиару не может быть отказано в удовлетворении требования о взыскании вознаграждения по мотиву неиспользования лицензиатом соответствующего результата или средства.

Как следует из обжалуемых судебных актов, судами первой и апелляционной инстанций были установлены воля иностранного лица на заключение договора о предоставлении права использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 211223, а также факт надлежащего исполнения обществом "КА "Гепард" обязанности по предоставлению соответствующего права.

Таким образом, с учетом приведенных разъяснений высшей судебной инстанции и установленных судами обстоятельств довод заявителя кассационной жалобы о том, что фактически осуществляемая им деятельность не соответствует тем видам услуг, в отношении которых зарегистрирован товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 211223, не может быть расценен в качестве имеющего правовое значение и исключающего обязанность иностранного лица по надлежащему исполнению условий возникшего обязательства.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам отклоняет соответствующий довод кассационной жалобы как основанный на неправильном толковании норм материального права и, таким образом, как не опровергающий законность и обоснованность принятых по настоящему делу судебных актов.

Выражая несогласие с обжалуемыми судебными актами, ответчик также обращает внимание на то, что в нарушение положений статьи 333 ГК РФ и разъяснений высших судебных инстанций суды необоснованно отказали в удовлетворении ходатайства иностранного лица о снижении заявленного истцом размера договорной неустойки, что, по мнению заявителя кассационной жалобы, свидетельствует о неправильном применении судами действующих норм материального права и является основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

Оценив законность принятых по настоящему делу решения и постановления с учетом приведенного довода кассационной жалобы, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает необходимым высказать следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 330 ГК РФ неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков.

Согласно пункту 1 статьи 333 ГК РФ если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении.

В силу пункта 2 статьи 333 ГК РФ уменьшение неустойки, определенной договором и подлежащей уплате лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, допускается в исключительных случаях, если будет доказано, что взыскание неустойки в предусмотренном договором размере может привести к получению кредитором необоснованной выгоды.

Подлежащая оплате неустойка, установленная законом или договором, в случае ее явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства, может быть уменьшена в судебном порядке (пункт 1 статьи 333 ГК РФ, пункт 69 постановления от 24.03.2016 N 7).

Как разъяснено в пункте 73 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" (далее - постановление от 24.03.2016 N 7), бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика. Несоразмерность и необоснованность выгоды могут выражаться, в частности, в том, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки (часть 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Доводы ответчика о невозможности исполнения обязательства вследствие тяжелого финансового положения, наличия задолженности перед другими кредиторами, наложения ареста на денежные средства или иное имущество ответчика, отсутствия бюджетного финансирования, неисполнения обязательств контрагентами, добровольного погашения долга полностью или в части на день рассмотрения спора, выполнения ответчиком социально значимых функций, наличия у должника обязанности по уплате процентов за пользование денежными средствами (например, на основании статей 317.1, 809, 823 ГК РФ) сами по себе не могут служить основанием для снижения неустойки.

Согласно разъяснению, изложенному в пункте 74 постановления от 24.03.2016 N 7, возражая против заявления об уменьшении размера неустойки, кредитор не обязан доказывать возникновение у него убытков (пункт 1 статьи 330 ГК РФ), но вправе представлять доказательства того, какие последствия имеют подобные нарушения обязательства для кредитора, действующего при сравнимых обстоятельствах разумно и осмотрительно, например, указать на изменение средних показателей по рынку (процентных ставок по кредитам или рыночных цен на определенные виды товаров в соответствующий период, валютных курсов и т.д.).

При оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования (пункты 3, 4 статьи 1 ГК РФ, пункт 75 постановления от 24.03.2016 N 7).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 21.12.2000 N 263-О, суд обязан установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба, причиненного в результате конкретного правонарушения. Критериями для установления несоразмерности подлежащей уплате неустойки последствиям нарушения обязательства в каждом конкретном случае могут быть: чрезмерно высокий процент неустойки, значительное превышение суммы неустойки над суммой возможных убытков, вызванных нарушением обязательства, длительность неисполнения обязательства и другие обстоятельства. При этом суд оценивает возможность снижения неустойки с учетом конкретных обстоятельств дела.

Таким образом, понятие несоразмерности носит оценочный характер. Кроме того, из положений статьи 333 ГК РФ следует, что уменьшение размера неустойки является правом, а не обязанностью суда.

При рассмотрении настоящего дела суд первой инстанции установил, что ответственность за задержку платежа (просрочку оплаты) лицензионного вознаграждения установлена пунктом 2.3 спорного договора (с учетом редакции дополнительного соглашения от 18.01.2017 N 4) и составляет 0,1% от недовнесенной суммы за каждый день просрочки платежа.

Проверив произведенный истцом расчет суммы неустойки в размере 1 104 801 рублей 3 копейки, суд первой инстанции признал его арифметически и методологически верным.

Исследовав и оценив в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные доказательства, установив все обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения спора, руководствуясь положениями действующего законодательства, суд первой инстанции установил, что, ссылаясь на наличие оснований для применения положений статьи 333 ГК РФ, ответчик не представил доказательств явной несоразмерности предъявленной к взысканию суммы неустойки размеру возможных убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения иностранным лицом условий спорного лицензионного договора.

С учетом данных обстоятельств суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для снижения заявленного истцом размера договорной неустойки. Указанный вывод суда первой инстанции был поддержан судом апелляционной инстанции при повторном рассмотрении настоящего дела с учетом доводов апелляционной жалобы.

Судебная коллегия учитывает, что согласно разъяснениям, изложенными в пункте 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.2011 N 81, разрешая вопрос о соразмерности неустойки последствиям нарушения денежного обязательства и с этой целью определяя величину, достаточную для компенсации потерь кредитора, суды могут исходить из двукратной учетной ставки (ставок) Банка России, существовавшей в период такого нарушения.

Вместе с тем Суд по интеллектуальным правам отмечает, что, сославшись на вышеизложенную правовую позицию высшей судебной инстанции, иностранное лицо не привело математически обоснованный расчет суммы неустойки, которая, по мнению ответчика, отвечала бы требованию соразмерности последствиям нарушения обязательства (т. 2, л.д. 11-14).

Соответствующий математический расчет был изложен иностранным лицом лишь в тексте апелляционной жалобы. Однако в нарушение части 2 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации ответчик не пояснил причины, по которым представление аналогичных доводов не представлялось для него возможным на стадии рассмотрения настоящего дела в суде первой инстанции.

Судебная коллегия обращает внимание на то, что согласно части 3 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения ими процессуальных действий, оказывает содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.

В силу части 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

С учетом смысла приведенных норм процессуального права обязанность выполнения математически обоснованного расчета размера подлежащей взысканию суммы неустойки возложена на участвующих в деле лиц, в связи с чем соответствующие действия не могут быть осуществлены судом по собственной инициативе. Обязанность судебной инстанции сводится к проверке правильности математического расчета, представленного стороной.

При таких обстоятельствах судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает, что при оценке соразмерности заявленной истцом суммы неустойки последствиям допущенного иностранным лицом нарушения условий спорного лицензионного договора суды справедливо исходили из отсутствия доказательств, свидетельствующих о наличии оснований для снижения размера заявленных истцом требований в этой части.

С учетом изложенного приведенный довод кассационной жалобы иностранного лица отклоняется Судом по интеллектуальным правам как не опровергающий законность и обоснованность принятых по настоящему делу судебных актов.

Заявитель кассационной жалобы также отмечает, что согласно разъяснениям высшей судебной инстанции, по общему правилу, если при расторжении договора основное обязательство прекращается, неустойка исчисляется до момента прекращения этого обязательства.

Между тем при принятии обжалуемых судебных актов суды исходили из наличия оснований для взыскания неустойки за период, последовавший за датой расторжения спорного лицензионного договора, что, по мнению ответчика, свидетельствует о нарушении действующих норм материального права.

Оценив законность принятых по настоящему делу судебных актов с учетом изложенного довода кассационной жалобы, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает необходимым отметить следующее.

Как разъяснено в пункте 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.06.2014 N 35 "О последствиях расторжения договора", разрешая споры, связанные с расторжением договоров, суды должны иметь в виду, что по смыслу пункта 2 статьи 453 ГК РФ при расторжении договора прекращается обязанность должника совершать в будущем действия, которые являются предметом договора (например, отгружать товары по договору поставки, выполнять работы по договору подряда, выдавать денежные средства по договору кредита и т.п.). Поэтому неустойка, установленная на случай неисполнения или ненадлежащего исполнения указанной обязанности, начисляется до даты прекращения этого обязательства, то есть до даты расторжения договора.

Вместе с тем условия договора, которые в силу своей природы предполагают их применение и после расторжения договора (например, гарантийные обязательства в отношении товаров или работ по расторгнутому впоследствии договору; условие о рассмотрении споров по договору в третейском суде, соглашения о подсудности, о применимом праве и т.п.) либо имеют целью регулирование отношений сторон в период после расторжения (например, об условиях возврата предмета аренды после расторжения договора, о порядке возврата уплаченного аванса и т.п.), сохраняют свое действие и после расторжения договора; иное может быть установлено соглашением сторон.

Как следует из обжалуемых судебных актов, проанализировав согласованные сторонами спорного лицензионного договора условия, регламентирующие основания и порядок уплаты неустойки за ненадлежащее исполнение обязательства по выплате сумм лицензионного вознаграждения, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что неустойка за нарушение срока перечисления лицензионных платежей подлежит начислению по дату фактической оплаты долга, поскольку расторжение договора не освобождает сторону - должника от оплаты задолженности, образовавшейся до расторжения договора.

В соответствии с положениями статьи 431 ГК РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если указанные правила не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.

Судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам отмечает, что содержание условий заключенного сторонами спора договора является вопросом факта, в связи с чем толкование и установление их истинного смысла относятся к компетенции судов первой и апелляционной инстанций, рассматривающих спор по существу заявленных требований.

При таких обстоятельствах судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам не усматривает оснований для переоценки выводов судов первой и апелляционной инстанций в указанной части, в связи с чем отклоняет приведенный довод иностранного лица как заявленный без учета компетенции суда кассационной инстанции.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что в кассационной жалобе иностранного лица отсутствуют ссылки на доказательства, имеющиеся в материалах дела, которые не были бы оценены судами первой и апелляционной инстанций или которыми опровергаются вышеприведенные выводы судов, в связи с чем Суд по интеллектуальным правам признает выводы судов первой и апелляционной инстанций основанными на представленных в материалы дела доказательствах и соответствующими нормам материального и процессуального права.

Исходя из изложенного, рассмотрев кассационную жалобу в пределах приведенных в ней доводов, Суд по интеллектуальным правам полагает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Нарушений норм процессуального права, которые в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации могут являться основанием для отмены судебных актов судов первой и апелляционной инстанций в любом случае, судом кассационной инстанции не установлено.

Решение Арбитражного суда города Москвы от 17.07.2020 по делу N А40-342434/2019 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 14.10.2020 по тому же делу являются законными и отмене не подлежат. Оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Расходы по уплате государственной пошлины, понесенные при подаче кассационной жалобы, по правилам статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на заявителя этой жалобы.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 17.07.2020 по делу N А40-342434/2019 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 14.10.2020 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу иностранного лица Wakelin Promotions Limited - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

 

Председательствующий судья

И.В. Лапшина

 

Судья

А.А. Ерин

 

Судья

А.А. Снегур