Постановление Суда по интеллектуальным правам от 20 ноября 2018 г. № С01-766/2018 по делу N А63-11422/2017 Суд удовлетворил иск о взыскании задолженности по сублицензионным договорам исходя из наличия выраженной воли истца и ответчика на заключение спорных договоров и фактического их исполнения компанией и неисполнения обществом обязанности по уплате лицензионного вознаграждения; кроме того, ответчиком не представлено доказательств, подтверждающих обстоятельства, на основании которых он может быть освобожден от исполнения принятых обязательств

Резолютивная часть постановления объявлена 13 ноября 2018 года.

Полный текст постановления изготовлен 20 ноября 2018 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи - Мындря Д.И.,

судей - Булгакова Д.А., Силаева Р.В.,

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Изобилие" (ул. Советская, д. 41, с. Обильное, Георгиевский р-н, Ставропольский край, 357812, ОГРН 1022601171284) на решение Арбитражного суда Ставропольского края от 08.02.2018 (судья Довнар О.Н.) по делу N А63-11422/2017 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.05.2018 по тому же делу (судьи Годило Н.Н., Бейтуганов З.А., Макарова Н.В.)

по иску иностранного лица Naukowo badavcze centrum rozvoji soi "AgeSoya" Spolka Z Organiczona (ul. Dlugla, nr 50A, miejsc. Huta Kreszowska, kod. 37-413, poczta HARASIUKI, Polska)

к обществу с ограниченной ответственностью "Изобилие"

о взыскании задолженности по сублицензионным договорам.

В судебном заседании принял участие представитель общества с ограниченной ответственностью "Изобилие" Кормилин В.Ю. (по доверенности от 15.11.2017).

Суд по интеллектуальным правам установил:

иностранное лицо Naukowo badavcze centrum rozvoji soi "AgeSoya" Spolka Z Organiczona (далее - компания) обратилось в Арбитражный суд Ставропольского края с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Изобилие" (далее - общество) о взыскании задолженности по сублицензионным договорам.

Решением Арбитражного суда Ставропольского края от 08.02.2018 исковые требования, с учетом принятых судом в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнений, удовлетворены. С общества в пользу компании по сублицензионным договорам от 15.05.2015 N 7, N 9, N 10 взыскана сумма в рублях, эквивалентная 168 674 евро по официальному курсу евро, установленному Центральным банком Российской Федерации на дату фактического платежа, и сумма неустойки в рублях, эквивалентная 71 338,42 евро по официальному курсу евро, установленному Центральным Банком Российской Федерации на дату фактического платежа, а также расходы по уплате государственной пошлины в размере 97 767 рублей.

Постановлением Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.05.2018 решение Арбитражного суда Ставропольского края от 08.02.2018 оставлено без изменения.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, общество обратилось в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа с кассационной жалобой, в которой просит решение Арбитражного суда Ставропольского края от 08.02.2018 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.05.2018 отменить, принять по делу новый судебный акт, которым в удовлетворении исковых требований отказать.

Определением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 03.08.2018 кассационная жалоба в порядке статьи 39 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации передана по подсудности в Суд по интеллектуальным правам.

Общество ссылается на то, что в нарушение статей 309, 328 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) суды взыскали с него задолженность по договору, по которому не было надлежащим образом выполнено основное обязательство. Поскольку компания не передала обществу воспроизводительный материал, передача которого обусловлена сублицензионными договорами, встречная обязанность общества по оплате лицензионных платежей, по мнению общества, не наступила.

Общество указывает, что в материалах дела отсутствуют доказательства передачи компанией семян в целях их воспроизводства по сублицензионным договорам. При этом выводы судов о том, что данные семена были переданы обществу по договору купли-продажи, общество считает ошибочными, поскольку семена, полученные обществом по договору купли-продажи, использовались последним в целях, не требующих получения согласия компании на основании пункта 6 статьи 1422 ГК РФ.

По мнению общества, суды также не учли, что обращаясь с настоящим иском, компания злоупотребила правом по смыслу статьи 10 ГК РФ, так как если предположить, что компания передавала обществу семена для репродукции в рамках договора купли-продажи, то на момент заключения данного договора у компании отсутствовало право такой передачи и предоставления обществу права репродукции, поскольку лицензию от патентообладателя компания получила 05.10.2015, тогда как договор купли-продажи был заключен 21.04.2015, товар по нему отгружен 19.06.2015. Из указанного обстоятельства, по мнению общества, следует вывод, что на момент заключения договора купли-продажи компания могла предоставить обществу семена только для выращивания, но не для репродукции. Вместе с тем суды безосновательно, как полагает общество, пришли к выводу об обратном.

Также общество ссылается на статью 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в нарушение которой суды не предоставили обществу возможность ознакомиться с расчетом неустойки и представить свой контррасчет. Общество указывает, что прилагает к кассационной жалобе собственный расчет неустойки и просит, чтобы суд кассационной инстанции рассмотрел его. Равным образом, как указывает общество, судом не принят во внимание его довод о необходимости снижения неустойки в соответствии со статьей 333 ГК РФ.

Кроме того, общество считает, что судами при рассмотрении настоящего дела нарушено правило подсудности, поскольку заключенными сублицензионными договорами предусмотрены подсудность и применимое право Польской Республики.

Ссылаясь на имеющиеся в деле доказательства, общество также указывает, что они были неверно оценены судами первой и апелляционной инстанции, и считает это обстоятельство основанием для отмены обжалуемых судебных актов. Также общество считает, что судами были установлены не все обстоятельства, имеющие значение для дела, что привело к принятию незаконных судебных актов.

В отзыве на кассационную жалобу компания, полагая обжалуемые судебные акты законными и обоснованными, просит оставить их без изменения.

Все доводы, изложенные в кассационной жалобе, по мнению компании, уже являлись предметом судебной оценки и получили надлежащую оценку в судах первой и апелляционной инстанций.

В судебном заседании по рассмотрению кассационной жалобы представитель общества выступил по доводам, изложенным в кассационной жалобе, настаивал на ее удовлетворении, просил отменить обжалуемые судебные акты и принять по делу новый судебный акт, которым в удовлетворении исковых требований отказать.

Компания, надлежащим образом извещенная о времени и месте судебного заседания суда кассационной инстанции, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своих представителей в суд кассационной инстанции не направила, просила рассмотреть кассационную жалобу в отсутствие ее представителя, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы.

Законность обжалуемых судебных актов проверена Судом по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства Судом по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судами норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Как следует из материалов дела и установлено судами, частное предприятие научная селекционно-семеноводческая фирма "Соевый Век" (далее - патентообладатель) в спорный период являлось патентообладателем селекционных достижений N 7423 соя "Атланта" (зарегистрировано в Государственном реестре охраняемых селекционных достижений 30.06.2014), N 5470 соя "Аннушка" (зарегистрировано в Государственном реестре охраняемых селекционных достижений 19.07.2010), N 7425 соя "Смуглянка" (зарегистрировано в Государственном реестре охраняемых селекционных достижений 30.06.2014).

Между патентообладателем и компанией был заключен договор от 15.01.2015 N 2/15-01-2015 (далее - договор) о предоставлении права использования селекционного достижения сортов сои "Аннушка", "Смуглянка", "Атланта" на срок 5 лет на условиях неисключительной лицензии.

Согласно пункту 1.4 договора компании предоставлены следующие права: на производство и воспроизводство; доведение до посевных кондиций для последующего размножения; предложение к продаже; продажа и иные способы введения в гражданский оборот; выдача сублицензионных договоров третьим лицам; вывоз за пределы территории Российской Федерации и ввоз на территорию Российской Федерации; хранение.

Договор зарегистрирован 05.10.2015.

Судами установлено, что в период с момента подписания указанного договора между компанией и обществом были заключены договор купли-продажи от 21.04.2015 N 3-17/04 соевых бобов для посева (семена сои сорта "Аннушка" в количестве 13 т, семена сорта "Мавка" в количестве 5 т, семена сои сорта "Атланта" в количестве 3 т, семена сорта "Смуглянка" в количестве 3 т), содержащий условие об использовании поставляемых семян в целях, исключающих последующее размножение, а также сублицензионные договоры от 15.05.2015 N 7, N 9, N 10, по условиям которых компания предоставила обществу неисключительную лицензию на воспроизводство и использование сорта сои "Аннушка" категории "элита" в количестве 325 т, сои сорта "Атланта" категории "элита" в количестве 100 т, сои сорта "Смуглянка" категории "элита" в количестве 100 т на срок действия до 31.05.2016; условия указанных сублицензионных договоров идентичны.

Согласно пункту 1.2 сублицензионных договоров компания предоставляет обществу неисключительное право осуществлять с семенами селекционного достижения следующие действия: производить семена первой репродукции; доводить семена до посевной кондиции для последующего размножения; предлагать к продаже или иными способами вводить в гражданский оборот, вывозить и ввозить с территории Российской Федерации; осуществлять хранение.

Пунктами 3.1 сублицензионных договоров предусмотрен возмездный характер предоставленных обществу неисключительных лицензий на использование сортов сои: по договору N 7 сумма вознаграждения составляет 115 410 евро; по договору N 9 - 26 632 евро; по договору N 10 - 26 632 евро. Порядок выплаты указанных сумм определен договорами следующим образом: 50% суммы вознаграждения выплачивается в срок до 15.10.2015, 50% - в срок до 15.10.2016.

Дополнительным соглашением от 12.10.2015 к сублицензионному договору N 7 изменены сроки уплаты лицензионного платежа: 6 000 евро до 20.01.2016, 51 705 евро до 20.03.2016, 57 705 евро до 15.05.2016.

Пунктом 5.3 сублицензионных договоров установлена ответственность сублицензиата в виде пени в размере 0,1% от суммы просрочки за каждый день просрочки.

Указанные сублицензионные договоры зарегистрированы федеральным государственным бюджетным учреждением "Госсорткомиссия" 19.10.2015, что подтверждается письмом от 30.10.2017 N 26-11882.

Полагая, что общество не исполнило свои обязательства по сублицензионным договорам, не выплатив предусмотренное ими вознаграждение за использование исключительных прав, компания обратилась в арбитражный суд с иском по настоящему делу.

Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования в полном объеме, руководствовался положениями статей 309, 317, 330, 333, 421, 1225, 1232, 1233, 1235, 1237, 1421, 1428 ГК РФ и разъяснениями, содержащимися в пункте 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 N 5/29 "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление N 5/29), пункте 71 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" (далее - постановление N 7), пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.2011 N 81 "О некоторых вопросах применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление N 81), пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2016 N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении", и исходил из того, что сторонами согласованы условия о цене сублицензионных договоров, указанные сделки не оспорены и в судебном порядке недействительными не признаны.

Поскольку ответчиком не представлено доказательств, подтверждающих обстоятельства, на основании которых он может быть освобожден от исполнения принятых обязательств, и принимая во внимание наличие выраженной воли истца и ответчика на заключение спорных договоров и дополнительного соглашения к договору N 7, а также фактическое их исполнение компанией и неисполнение обществом обязанности по уплате лицензионного вознаграждения, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения исковых требований в полном объеме.

Суд апелляционной инстанции, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, отметил, что объем и стоимость воспроизводительного материала (соевые бобы для посева "Аннушка", "Атлант", "Смуглянка") были определены истцом и ответчиком в договоре купли-продажи от 21.04.2015 N 3-17/04, который ими исполнен - товар получен и оплачен ответчиком, что подтверждается материалами дела; при этом ответчику также было разрешено воспроизводство и использование переданных по договору купли-продажи сортов сои в количестве, указанном в пунктах 1.1 сублицензионных договоров N 7, N 9, N 10.

Суд апелляционной инстанции также отметил, что использование обществом полученного по договору купли-продажи воспроизводительного материала именно в рамках сублицензионных договоров подтверждается наличием в материалах дела полученных обществом сертификатов соответствия от 19.02.2016 N РСЦ 026 008 Е1 0187-16, N РСЦ 026 008 Е1 0186-16, N РСЦ 026 008 Е1 0185-16 на семена сои сорта "Аннушка" (категория репродукционные РС-1, РСЦ 026 008 Е1 0184-16, год урожая 2015, весом 170 680 кг), письмом филиала федерального государственного бюджетного учреждения "Россельхозцентр" по Ставропольскому краю от 24.08.2017 N 561.

Также суд апелляционной инстанции с учетом направленности воли сторон договорных отношений и фактических обстоятельства дела пришел к выводу о том, что договор купли-продажи от 21.04.2015 N 3-17/04 не мог быть заключен как самостоятельный договор, так как не содержит условий, регулирующих использование охраняемых селекционных достижений, и должен рассматриваться в совокупности с условиями, установленными сублицензионными договорами N 7, N 9, N 10.

Кроме того, суд апелляционной инстанции отклонил довод общества о том, что на момент заключения договора-купли продажи у компании не имелось права на заключение сублицензионных договоров, поскольку компанией впоследствии была произведена регистрация лицензионного и сублицензионных договоров, при этом сублицензионные договоры фактически исполнялись, стороны достигли согласия по всем существенным условиям сделки, намерения по использованию ответчиком результатов интеллектуальной деятельности выражены в предоставлении заключенных договоров о получении неисключительной лицензии в государственный орган для регистрации.

Суд по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, содержащиеся в кассационной жалобе и отзыве на нее, выслушав мнение явившихся в судебное заседание представителя общества, проверив в порядке статей 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к следующим выводам.

В соответствии со статьей 1412 ГК РФ объектами интеллектуальных прав на селекционные достижения являются сорта растений и породы животных, зарегистрированные в Государственном реестре охраняемых селекционных достижений, если эти результаты интеллектуальной деятельности отвечают установленным данным Кодексом требованиям к таким селекционным достижениям.

Сортом растений является группа растений, которая независимо от охраноспособности определяется по признакам, характеризующим данный генотип или комбинацию генотипов, и отличается от других групп растений того же ботанического таксона одним или несколькими признаками.

Сорт может быть представлен одним или несколькими растениями, частью или несколькими частями растения при условии, что такая часть или такие части могут быть использованы для воспроизводства целых растений сорта.

Согласно статье 1415 ГК РФ патент на селекционное достижение удостоверяет приоритет селекционного достижения, авторство и исключительное право на селекционное достижение.

Объем охраны интеллектуальных прав на селекционное достижение, предоставляемой на основании патента, определяется совокупностью существенных признаков, зафиксированных в описании селекционного достижения.

Статьей 1421 ГК РФ установлено, что патентообладателю принадлежит исключительное право использования селекционного достижения в соответствии со статьей 1229 названного Кодекса способами, указанными в пункте 3 данной статьи. Патентообладатель может распоряжаться исключительным правом на селекционное достижение.

Исключительное право на селекционное достижение распространяется также на растительный материал, то есть на растение или его часть, используемые в целях, отличных от целей воспроизводства сорта, на товарных животных, то есть на животных, используемых в целях, отличных от целей воспроизводства породы, которые были получены соответственно из семян или от племенных животных, если такие семена или племенные животные были введены в гражданский оборот без разрешения патентообладателя. При этом под семенами понимаются растение или его часть, применяемые для воспроизводства сорта.

Использованием селекционного достижения считается осуществление с семенами и племенным материалом селекционного достижения следующих действий:

1) производство и воспроизводство;

2) доведение до посевных кондиций для последующего размножения;

3) предложение к продаже;

4) продажа и иные способы введения в гражданский оборот;

5) вывоз с территории Российской Федерации;

6) ввоз на территорию Российской Федерации;

7) хранение в целях, указанных в подпунктах 1 - 6 пункта 3 статьи 1421 ГК РФ.

В соответствии со статьей 1422 ГК РФ не являются нарушением исключительного права на селекционное достижение:

1) действия, совершаемые для удовлетворения личных, семейных, домашних или иных не связанных с предпринимательской деятельностью нужд, если целью таких действий не является получение прибыли или дохода;

2) действия, совершаемые в научно-исследовательских или экспериментальных целях;

3) использование охраняемого селекционного достижения в качестве исходного материала для создания других сортов растений и пород животных, а также действия в отношении этих созданных сортов и пород, указанные в пункте 3 статьи 1421 названного Кодекса, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 4 статьи 1421 того же Кодекса;

4) использование растительного материала, полученного в хозяйстве, в течение двух лет в качестве семян для выращивания на территории этого хозяйства сорта растений из числа растений, перечень родов и видов которых устанавливается Правительством Российской Федерации;

5) воспроизводство товарных животных для их использования в данном хозяйстве;

6) любые действия с семенами, растительным материалом, племенным материалом и товарными животными, которые были введены в гражданский оборот патентообладателем или с его согласия другим лицом, кроме:

последующего размножения сорта растений и породы животных;

вывоза с территории Российской Федерации растительного материала или товарных животных, позволяющих размножить сорт растений или породу животных, в страну, в которой не охраняются данные род или вид, за исключением вывоза в целях переработки для последующего потребления.

Аналогичные положения относительно правовой охраны селекционных достижений содержатся в Международной конвенции по охране новых сортов растений (заключена в Париже 02.12.1961).

Общая норма, регулирующая отношения при заключении лицензионного договора, предусмотрена статьей 1235 ГК РФ.

Согласно данной статье по лицензионному договору одна сторона - обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах.

Лицензиат может использовать результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации только в пределах тех прав и теми способами, которые предусмотрены лицензионным договором. Право использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, прямо не указанное в лицензионном договоре, не считается предоставленным лицензиату.

Аналогичная норма содержится и в статье 1428 ГК РФ, в соответствии с которой по лицензионному договору патентообладатель (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить пользователю (лицензиату) удостоверенное патентом право использования соответствующего селекционного достижения в установленных договором пределах.

В соответствии с пунктом 6 статьи 1235 ГК РФ к существенным условиям лицензионного договора относятся предмет договора, который определятся путем указания на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, право использования которых предоставляется по договору, с указанием в соответствующих случаях номера документа, удостоверяющего исключительное право на такой результат или на такое средство (патент, свидетельство); способы использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации.

Лицензионный договор заключается в письменной форме, если названным Кодексом не предусмотрено иное. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность лицензионного договора.

Предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации по лицензионному договору подлежит государственной регистрации в случаях и в порядке, которые предусмотрены статьей 1232 ГК РФ.

Пунктом 2 статьи 1232 ГК РФ предусмотрено, что в случаях, когда результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации подлежит в соответствии с названным Кодексом государственной регистрации, предоставление права использования такого результата или такого средства по договору также подлежат государственной регистрации, порядок и условия которой устанавливаются Правительством Российской Федерации.

При несоблюдении требования о государственной регистрации предоставления другому лицу права использования такого результата или такого средства по договору предоставление права использования считается несостоявшимся (пункт 6 статьи 1232 ГК РФ).

Согласно пункту 5 статьи 1235 ГК РФ по лицензионному договору лицензиат обязуется уплатить лицензиару обусловленное договором вознаграждение, если договором не предусмотрено иное.

Выплата вознаграждения по лицензионному договору может быть предусмотрена в форме фиксированных разовых или периодических платежей, процентных отчислений от дохода (выручки) либо в иной форме.

Не допускается безвозмездное предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в отношениях между коммерческими организациями на территории всего мира и на весь срок действия исключительного права на условиях исключительной лицензии, если названным Кодексом не установлено иное.

В соответствии со статьей 1238 ГК РФ при письменном согласии лицензиара лицензиат может по договору предоставить право использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации другому лицу (сублицензионный договор).

По сублицензионному договору сублицензиату могут быть предоставлены права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации только в пределах тех прав и тех способов использования, которые предусмотрены лицензионным договором для лицензиата.

К сублицензионному договору применяются правила ГК РФ о лицензионном договоре.

В соответствии с пунктом 1 статьи 425 ГК РФ договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения, при этом заключение договора считается состоявшимся в момент получения лицом, направившим оферту, ее акцепта (пункт 1 статьи 433 ГК РФ).

Пунктом 3 статьи 433 ГК РФ установлено, что договор, подлежащий государственной регистрации, считается для третьих лиц заключенным с момента его регистрации, если иное не установлено законом.

Согласно статье 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами (пункт 1 статьи 310 ГК РФ).

В соответствии со статьей 330 ГК РФ неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков.

Пунктом 2 статьи 328 ГК РФ установлено, что в случае непредоставления обязанной стороной предусмотренного договором исполнения обязательства либо при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков.

Согласно статье 25 Федерального закона от 17.12.1997 N 149-ФЗ "О семеноводстве" (далее - Закон о семеноводстве) проверке на сортовые и посевные качества подлежат семена, предназначенные для посева (посадки).

В соответствии со статьей 8 Закона о семеноводстве репродукционными семенами являются семена сельскохозяйственных растений последующих после элитных семян (семян элиты) поколений.

Нарушение своих прав общество мотивирует тем, что условиями заключенных сублицензионных договоров предусмотрено встречное исполнение (передача воспроизводительного материала), которое компанией не исполнено.

Вместе с тем, как следует из приведенных норм материального права, содержанием сублицензионного договора является обязанность передачи сублицензиату не материального объекта (вещи), а права использования, в связи с чем сублицензиар считается выполнившим основную обязанность по договору при фактическом предоставлении сублицензиату права использования.

Принимая во внимание изложенное и учитывая наличие в материалах дела доказательств использования обществом исключительных прав на соответствующие результаты интеллектуальной деятельности (сертификаты соответствия от 19.02.2016 N РСЦ 026 008 Е1 0187-16, N РСЦ 026 008 Е1 0186-16, N РСЦ 026 008 Е1 0185-16 на семена сои сорта "Аннушка" (категория репродукционные РС-1, РСЦ 026 008 Е1 0184-16, год урожая 2015, весом 170 680 кг), письмо филиала федерального государственного бюджетного учреждения "Россельхозцентр" по Ставропольскому краю от 24.08.2017 N 561), а также фактические обстоятельства дела (обращение компании с иском о взыскании вознаграждения по договорам, а не с иском о защите нарушенных исключительных прав; отсутствие сведений о том, что общество предпринимало какие-либо попытки получить воспроизводительный материал в соответствии с условиями сублицензионных договоров, если он в действительности не был передан; получение обществом сертификатов на семена категории репродукционные; обращение с заявлениями о регистрации сублицензионных договоров; подписание дополнительного соглашения от 12.10.2015 к договору N 7), судебная коллегия полагает верными выводы судов первой и апелляционной инстанций о том, что основное обязательство по сублицензионным договорам - предоставление права использования результатов интеллектуальной деятельности - компанией исполнено.

В связи с изложенным судебная коллегия не усматривает правовых оснований для несогласия с выводами судов первой и апелляционной инстанции о наличии у общества обязательства по выплате лицензионного вознаграждения.

При этом вывод о наличии заключенного ранее договора купли-продажи сам по себе не является предопределяющим для настоящего дела, однако дополнительно свидетельствует о том, что судами в соответствии с положениями статьи 431 ГК РФ в целях проверки и установления обстоятельств предоставления права использования исключительных прав на селекционные достижения проанализированы фактические отношения сторон спора, как предшествующие заключению спорных сублицензионных договоров, так и последующие, и установлено существо правоотношений участников спора, что соответствует положениям части 1 статьи 65, части 1 статьи 168, части 3 статьи 170, части 2 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Таким образом, суды, вопреки доводам общества об обратном, установили на основании материалов дела, что в рамках спорных договоров ему было передано право использования селекционных достижений.

Указанный вывод также согласуется с положением пункта 1 статьи 1227 ГК РФ, согласно которому интеллектуальные права не зависят от права собственности и иных вещных прав на материальный носитель (вещь), в котором выражены соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации.

Аналогичный правовой подход содержится и в пункте 13.7 постановления N 5/29, в соответствии с которым по смыслу пункта 5 статьи 1235 в его взаимосвязи с пунктом 4 статьи 1237 ГК РФ вознаграждение по возмездному лицензионному договору уплачивается за предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. В связи с этим лицензиару не может быть отказано в требовании о взыскании вознаграждения по мотиву неиспользования лицензиатом соответствующего результата или средства.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12 сформулирована правовая позиция, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судами первой и апелляционной инстанций.

Приведенные в кассационной жалобе доводы заявлены без учета компетенции суда кассационной инстанции, поскольку переоценка имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судами первой и апелляционной инстанций обстоятельств не входит в полномочия суда кассационной инстанции, определенные главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Довод общества о нарушении судами правил подсудности и неправильном определении применимого права при рассмотрении настоящего дела не может быть положен в основу выводов о незаконности обжалуемых судебных актов в связи со следующим.

В силу пункта 1 статьи 1210 ГК РФ стороны договора могут выбрать применимое право как при заключении договора, так и в последующем.

Пункт 2 статьи 1210 того же Кодекса устанавливает, что соглашение сторон о выборе подлежащего применению права должно быть прямо выражено или должно определенно вытекать из условий договора либо совокупности обстоятельств дела.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1210 ГК РФ выбор сторонами подлежащего применению права, сделанный после заключения договора, имеет обратную силу и считается действительным, без ущерба для прав третьих лиц, с момента заключения договора.

В соответствии с частью 1 статьи 247 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражные суды в Российской Федерации рассматривают дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, с участием иностранных организаций, международных организаций, иностранных граждан, лиц без гражданства, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность, в том числе, если: ответчик находится или проживает на территории Российской Федерации либо на территории Российской Федерации находится имущество ответчика (пункт 1 части 1 статьи 247); спор возник из договора, по которому исполнение должно иметь место или имело место на территории Российской Федерации (пункт 3 части 1 статьи 247); в других случаях при наличии тесной связи спорного правоотношения с территорией Российской Федерации (пункт 10 части 1 статьи 247).

В пункте 21 Обзора практики разрешения судами споров, связанных с защитой иностранных инвесторов, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 12.07.2017, разъясняется, что в случае неисполнимости пророгационного соглашения, заключенного иностранными компаниями, арбитражный суд Российской Федерации принимает к производству исковое заявление одной из сторон спора, если такой спор относится к компетенции арбитражных судов Российской Федерации.

Под исполнимым пророгационным соглашением понимается соглашение, на основании которого возможно установить истинное намерение (действительную волю) сторон в отношении компетенции суда иностранного государства, и на момент возникновения спора данное соглашение не утратило силу.

В пункте 13 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел с участием иностранных лиц, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 09.07.2013 N 158, разъясняется, что соглашение о применимом праве считается заключенным, если стороны спорного правоотношения при обосновании своих требований и возражений (например, в исковом заявлении и отзыве на него) ссылаются на одно и то же применимое право.

Судебная коллегия отмечает, что иностранное лицо в настоящем деле является истцом.

Истец обратился с иском в Арбитражный суд Ставропольского края по месту нахождения ответчика (пункт 1 части 1 статьи 247 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации); требования истца вытекают из неисполнения ответчиком обязанности по договорам, исполнение которых согласовано на территории Российской Федерации (пункт 3 части 1 статьи 247 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации); указанные договоры составлены на русском языке, были зарегистрированы государственным органом Российской Федерации и касаются прав, зарегистрированных на территории Российской Федерации, что обуславливает наличие тесной связи спорного правоотношения с территорией Российской Федерации (пункт 10 части 1 статьи 247 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Кроме того, истец в исковом заявлении мотивировал свое требование ссылками на нормы российского права, при этом ответчик в отзыве на исковое заявление в обоснование своих требований также ссылался на положения ГК РФ.

При рассмотрении дела в судах первой и апелляционной инстанций доводы о том, что спор подлежит рассмотрению в ином государстве, а к правоотношению должно применяться иное право, нежели российское, ни истец, ни ответчик не заявляли.

Таким образом, из процессуального поведения сторон не усматривается их действительная воля на рассмотрение споров в определенном компетентном судебном органе или системе компетентных судов иностранного государства, а напротив, усматривается фактическое согласие на рассмотрение спора арбитражным судом Российской Федерации в соответствии с российским правом, в связи с чем компетентный суд Российской Федерации определен на основании общих правил компетенции арбитражных судов Российской Федерации, закрепленных нормами процессуального законодательства (статья 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Судебная коллегия также отмечает, что довод о неподсудности данного спора арбитражному суду, а также о необходимости применения к правоотношениям сторон норм иностранного права заявлен обществом впервые в суде кассационной инстанции, то есть является новым доводом, который судами первой и апелляционной инстанции не анализировался и обстоятельства в отношении которого не устанавливались.

Такой новый довод, учитывая изложенные выше обстоятельства, не влечет в данном случае отмену судебных актов по настоящему делу (часть 3 статьи 286, часть 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Довод общества о злоупотреблении компанией правом по смыслу статьи 10 ГК РФ также не может быть положен в основу постановления об отмене обжалуемых судебных актов в силу следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Злоупотребление компанией правом общество мотивирует тем, что компания передала обществу семена для репродукции в рамках договора купли-продажи до того, как у компании возникло право распоряжаться исключительным правом на селекционное достижение.

Между тем, предметом настоящего спора является неисполнение обществом обязанностей по сублицензионным договорам, которые не оспорены и не признаны недействительными; при этом договор купли-продажи проанализирован судами в контексте установления существа правоотношений сторон указанных сублицензионных договоров. Наличие согласия лицензиара на передачу прав сублицензиаром установлено судами на основании материалов дела.

Таким образом, правовые основания для квалификации действий компании в качестве злоупотребления правом при заключении с обществом договора купли-продажи семян отсутствуют.

Поскольку в договоре купли-продажи отсутствуют какие-либо условия о предоставлении обществу помимо семян права использования исключительного права на селекционное достижение, не установлено также и иное введение семян в гражданский оборот в целях свободного использования, и при этом установлена передача права пользования охраняемыми результатами интеллектуальными деятельности на основании сублицензионных договоров, довод общества о наличии правовых оснований для применения в данном случае положений пункта 6 статьи 1422 ГК РФ не соответствует установленным судами обстоятельствам.

Относительно доводов общества о неприменении судами статьи 333 ГК РФ и о неснижении на основании данной нормы суммы неустойки, чрезмерной, по мнению общества, судебная коллегия отмечает следующее.

Из пункта 1 статьи 333 ГК РФ следует, что если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении.

В силу пункта 2 статьи 333 ГК РФ уменьшение неустойки, определенной договором и подлежащей уплате лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, допускается в исключительных случаях, если будет доказано, что взыскание неустойки в предусмотренном договором размере может привести к получению кредитором необоснованной выгоды.

Исходя из принципа осуществления гражданских прав своей волей и в своем интересе (статья 1 ГК РФ), соразмерность неустойки последствиям нарушения обязательства предполагается.

В соответствии со статьей 421 ГК РФ стороны свободны в заключении договора и определении его условий.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 42 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", при решении вопроса об уменьшении неустойки необходимо иметь в виду, что размер неустойки может быть уменьшен судом только в том случае, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства.

В соответствии с пунктом 73 постановления N 7 бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика. Несоразмерность и необоснованность выгоды могут выражаться, в частности, в том, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки.

Аналогичные правовые позиции содержатся в официальных разъяснениях, изложенных в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.2011 N 81 "О некоторых вопросах применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации" и постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.01.2011 N 11680/10.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (часть 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Установив, что доказательств исполнения обязанности по выплате вознаграждения и доказательств явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства обществом в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представлено, суды пришли к основанному на материалах дела выводу о наличии правовых оснований для взыскания предусмотренной договорами пени в сумме, эквивалентной 71 338,42 евро по официальному курсу Центрального Банка Российской Федерации на дату фактического платежа, признав заявленную истцом неустойку соразмерной последствиям нарушения обязательства.

Изложенное в кассационной жалобе требование о проверке расчета размера неустойки истца с учетом представленного контррасчета ответчика подлежит отклонению как заявленное без учета компетенции суда кассационной инстанции (часть 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Иные доводы, приведенные в кассационной жалобе, сводятся к несогласию ответчика с оценкой доказательств, данной судами первой и апелляционной инстанций, и сделанными на ее основе выводами, направлены на переоценку установленных судами обстоятельств и имеющихся в материалах дела доказательств, которые были исследованы судами в полном объеме и получили оценку в обжалуемых судебных актах.

Рассмотрев кассационную жалобу в пределах изложенных в ней доводов, судебная коллегия полагает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Таким образом, обжалуемые судебные акты являются законными, обоснованными и отмене не подлежат. Оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины по кассационной жалобе относятся на заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд постановил:

решение Арбитражного суда Ставропольского края от 08.02.2018 по делу N А63-11422/2017 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.05.2018 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Изобилие" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Д.И. Мындря

Судья

Д.А. Булгаков

Судья

Р.В. Силаев