Резолютивная часть постановления объявлена 18 марта 2019 года.

Полный текст постановления изготовлен 25 марта 2019 года.

Президиум Суда по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - председателя Суда по интеллектуальным правам Новоселовой Л.А.;

членов президиума: Данилова Г.Ю., Корнеева В.А., Уколова С.М. -

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) на решение Суда по интеллектуальным правам от 05.12.2018 по делу N СИП-453/2018 (судьи Погадаев Н.Н., Васильева Т.В., Рогожин С.П.)

по заявлению публичного акционерного общества "Газпром нефть" (ул. Почтамтская, д. 3-5, лит. А, Санкт-Петербург, 190000, ОГРН 1025501701686) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 28.04.2018, принятого по результатам рассмотрения поступившего 29.12.2017 возражения на решение Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 20.10.2017 о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2016737523.

В судебном заседании приняли участие представители:

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Русаков И.А. (по доверенности от 15.05.2018 N 01/32-401/41);

от публичного акционерного общества "Газпром нефть" - Нюняев В.О. (по доверенности от 10.08.2018 N НК-226), Приходько Е.В. (по доверенности от 03.12.2018 N НК-354).

Президиум Суда по интеллектуальным правам установил:

публичное акционерное общество "Газпром нефть" (далее - общество) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 28.04.2018, принятого по результатам рассмотрения поступившего 29.12.2017 возражения на решение Роспатента от 20.10.2017 о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2016737523, и об обязании Роспатента внести изменения в решение от 20.10.2017, предоставить правовую охрану заявленному обозначению в целом и зарегистрировать обозначение по заявке N 2016737523 в качестве товарного знака без указания словесного элемента "GPN" как неохраняемого.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 05.12.2018 заявленные требования удовлетворены. Решение Роспатента от 28.04.2018, принятое по результатам рассмотрения поступившего 29.12.2017 возражения на решение Роспатента от 20.10.2017 о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2016737523, признано недействительным как не соответствующее пункту 1 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). Суд обязал Роспатент повторно рассмотреть поступившее 29.12.2017 возражение общества на решение Роспатента от 20.10.2017 о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2016737523. С Роспатента в пользу общества взыскано 3 000 рублей расходов по уплате государственной пошлины.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, Роспатент, ссылаясь на несоответствие содержащихся в решении от 05.12.2018 выводов суда установленным обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, на неправильное применение норм материального права и нарушение норм процессуального права, просит указанное решение суда отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В обоснование доводов, содержащихся в кассационной жалобе, Роспатент указывает на то, что у суда первой инстанции отсутствовали основания для вывода о наличии словесного характера у простого сочетания букв "GPN", а также на неправильное истолкование судом положений пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

В кассационной жалобе Роспатент ссылается на судебную практику Суда по интеллектуальным правам и отмечает, что в рамках дел N СИП-603/2018, N СИП-959/2014 и N СИП-391/2013 суд установил, что обозначения, состоящие из трех согласных букв (DNS, CKH, LFT), представляют собой сочетание букв, не имеют словесного характера и соответственно не воспринимаются как слова какого-либо естественного языка.

Вывод суда первой инстанции о том, что Роспатентом не дана надлежащая оценка представленному обществом лингвистическому заключению, названный административный орган полагает не соответствующим материалам дела. Как отмечает Роспатент, в оспариваемом ненормативном правовом акте указано, что лингвистическое заключение не только не опровергает выводы коллегии (приведенные на страницах 2, 3, 6 ее заключения), но и подтверждает то, что элемент "GPN" является аббревиатурой, то есть не имеет словесного характера.

Заявитель кассационной жалобы полагает, что, вопреки мнению суда первой инстанции, представленное обществом лингвистическое заключение не содержит вывода о том, что аббревиатура независимо от того, буквами какого алфавита она выполнена, является словом.

Как отмечает Роспатент в кассационной жалобе, материалами дела опровергаются и выводы суда первой инстанции о том, что в оспариваемом решении не дана оценка доводу общества об усилении различительной способности обозначения при наличии цветографического решения при выполнении спорного компонента в целом, а также доводу о приобретении обозначением "GPN" различительной способности в результате его использования для индивидуализации товаров, услуг и деятельности общества, в том числе при различных способах адресации в сети Интернет, при использовании его в средствах массовой информации и в составе фирменных наименований. Роспатент полагает, что в оспариваемом решении перечисленным доводам дана надлежащая оценка.

Кроме того, Роспатент обращает внимание на то, что согласно пункту 1.2 Информационной справки, подготовленной по результатам анализа и обобщения судебной практики Суда по интеллектуальным правам в качестве суда первой и кассационной инстанций с учетом практики Верховного Суда Российской Федерации по вопросам, возникающим при применении положений пунктов 1 и 3 статьи 1483 ГК РФ, утвержденной постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 05.04.2017 N 23/10, оценка обозначения на соответствие требованиям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ производится исходя из восприятия этого обозначения рядовым, средним потребителем соответствующего товара на территории Российской Федерации - адресатом товаров, для индивидуализации которых зарегистрирован товарный знак или испрашивается его регистрация.

При этом вывод Роспатента о том, что представленные обществом материалы, иллюстрирующие использование спорного элемента в электронных и печатных средствах массовой информации и в сети Интернет, не содержат сведений об интенсивном использовании заявленного обозначения на территории Российской Федерации до даты приоритета по заявке N 2016737523, сделан названным административным органом с учетом вышеприведенного пункта Информационной справки и на основании того, что в этих материалах отсутствуют фактические данные об объемах поставок и о территории реализации товаров, а также сведения о затратах на рекламу и о степени информированности потребителя об обществе и его товарах, маркированных заявленным обозначением.

Помимо прочего, Роспатент считает, что в представленных обществом материалах отсутствуют доказательства использования элемента "GPN", в том числе в составе заявленного обозначения при маркировке товаров 4-го класса и услуг 35, 37, 41, 42-го классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ), для индивидуализации которых испрашивается правовая охрана спорного обозначения.

В отзыве на кассационную жалобу общество возражает против доводов кассационной жалобы, сославшись на законность и обоснованность выводов суда первой инстанции.

В судебном заседании президиума Суда по интеллектуальным правам представитель Роспатента поддержал кассационную жалобу по изложенным в ней доводам.

Представители общества возражали против удовлетворения кассационной жалобы.

Законность обжалуемого судебного акта проверена президиумом Суда по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом первой инстанции, общество 10.10.2016 обратилось в Роспатент с заявкой N 2016737523 о регистрации обозначения " " в качестве товарного знака в отношении товаров 4-го класса и услуг 35, 37, 40, 41, 42-го классов МКТУ, указанных в заявке.

По результатам проведения экспертизы Роспатентом 20.10.2017 принято решение о государственной регистрации заявленного обозначения в качестве товарного знака с указанием букв "GPN" как неохраняемого элемента.

Основанием для принятия такого решения послужило несоответствие заявленного обозначения требованиям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Общество 29.12.2017 обратилось в Роспатент с возражением на решение от 20.10.2017, мотивировав его тем, что элемент "GPN" является словом, обладает различительной способностью, в связи с чем ему должна быть предоставлена правовая охрана наряду с изобразительным элементом.

По результатам рассмотрения указанного возражения Роспатентом 28.04.2018 принято оспариваемое решение об отказе в удовлетворении возражения.

Полагая названное решение Роспатента незаконным, общество обратилось в суд с заявлением по настоящему делу.

Удовлетворяя заявленные требования и признавая оспариваемый ненормативный правовой акт недействительным, суд первой инстанции исходил из того, что Роспатент не дал оценку всем доказательствам, представленным обществом в обоснование поданного возражения.

Так, судом первой инстанции указано, что в оспариваемом решении Роспатента не приводятся мотивы, по которым отклонено лингвистическое заключение специалиста, а также не анализируются имеющиеся в материалах административного дела доказательства, как представленные обществом при подаче заявки N 2016737523, так и приложенные к возражению от 29.12.2017.

Как установлено судом первой инстанции, обращаясь в Роспатент с возражением от 29.12.2017, общество указывало, что обозначение "GPN" имеет словесный характер, поскольку аббревиатуре GPN присущи основные признаки слова, необходимые для его характеристики в качестве особой единицы языка. Данное обстоятельство, по мнению общества, подтверждается заключением лингвиста, тогда как вывод Роспатента об отсутствии различительной способности обозначения на основании того, что оно является аббревиатурой, используемой заявителем в гражданском обороте для индивидуализации юридического лица, является неверным.

Общество отметило, что его фирменное наименование способно индивидуализировать не только производителя, но и товары и услуги, исходящие от него. В подтверждение данных обстоятельств обществом в материалы заявки представлены мониторинг средств массовой информации, указывающий на масштабность использования спорного обозначения, а также многочисленные примеры использования обозначения, в том числе на сайте сети АЗС "Газпромнефть". Спорное обозначение также используется на договорах общества. Выполнение спорного элемента в синем фирменном цвете общества придает обозначению дополнительную различительную способность, так как высокая различительная способность цветового сочетания сети АЗС "Газпромнефть" подтверждается позицией Роспатента по другим делам с участием общества. По мнению общества, словесный элемент "GPN" (и заявленное обозначение в целом) в результате длительного и интенсивного использования стал товарным знаком этого общества, поскольку он выполняет функцию товарного знака - отличает (идентифицирует) товары и услуги заявителя от однородных товаров и услуг других производителей. Спорное обозначение используется в сети Интернет.

Для подтверждения указанных в возражении доводов обществом представлены следующие источники информации: консультационное лингвистическое заключение от 12.12.2017, копии договоров поставки нефти и распечатки из сети Интернет. В возражении общество также сослалось на ранее представленные в материалы административного дела документы, которые подавались при экспертизе обозначения, заявленного для регистрации в качестве товарного знака.

Отказывая в удовлетворении поданного возражения, Роспатент исходил из того, что заявленное обозначение содержит в своем составе сочетание трех согласных букв латинского алфавита "GPN", которое не имеет словесного характера и выполнено стандартным шрифтом без каких-либо графических особенностей, способных оказать влияние на индивидуализирующую функцию обозначения, что свидетельствует об отсутствии у данного элемента различительной способности.

Поскольку данное обозначение состоит исключительно из согласных звуков, которые не воспринимаются в целом как слово естественного языка, Роспатент счел, что оно не может иметь словесный характер. Кроме того, данный элемент не имеет оригинального, запоминающегося графического исполнения и лишено каких-либо декоративных элементов.

Роспатент отклонил также представленное обществом в обоснование возражения лингвистическое заключение специалиста.

По результатам анализа материалов возражения Роспатент пришел к выводу о том, что они не содержат сведений об интенсивном использовании заявленного обозначения на территории Российской Федерации до даты поступления заявки на регистрацию спорного обозначения в качестве товарного знака (10.10.2016), поскольку не представлены фактические данные об объемах поставок и о территории реализации товаров, отсутствуют сведения о затратах на рекламу и о степени информированности потребителя о заявителе и его товарах, маркированных заявленным обозначением. Кроме того, Роспатент указал, что в материалах заявителя нет ни одного доказательства использования элемента "GPN", в том числе в составе заявленного обозначения при маркировке каких-либо из заявленных товаров 4-го класса и услуг 35, 37, 40, 41 и 42-го классов МКТУ, для которых испрашивается государственная регистрация в качестве товарного знака обозначения по заявке N 2016737523.

В отношении довода общества об использовании сочетания букв "GPN" в качестве части фирменного наименования ряда юридических лиц группы "Газпром нефть" Роспатент отметил, что указанное обстоятельство не является подтверждением использования данных элементов для индивидуализации товаров и услуг этого общества, поскольку фирменные наименования служат для индивидуализации юридических лиц, а не товаров и услуг.

На основании изложенного Роспатент пришел к выводу о том, что возражение общества не содержит доводов, подтверждающих известность заявленного к регистрации обозначения, доказательства приобретения элементом "GPN" различительной способности в результате его интенсивного использования для соответствующих товаров и услуг не представлены.

Отменяя оспариваемое решение Роспатента и делая вывод о несоответствии этого решения положениям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, суд первой инстанции исходил из того, что в нарушение пункта 4.3 Правил подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 22.04.2003 N 56 (далее - Правила N 56), Роспатент не принял экспертное заключение в качестве документального подтверждения доводов общества о том, что аббревиатура независимо от того, буквами какого алфавита она выполнена, является словом. Суд первой инстанции указал, экспертное заключение представляет собой обоснование мнения специалиста, следовательно, является документом, подтверждающим сведения, которые не были опровергнуты Роспатентом в оспариваемом решении.

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к выводу о том, что сделанные без надлежащей правовой оценки заключения специалиста выводы Роспатента являются необоснованными.

Судом также указано, что не нашел отражения в оспариваемом решении и не принят Роспатентом во внимание довод общества о том, что словесный элемент заявленного обозначения используется для индивидуализации товаров, услуг в деятельности общества, в том числе при различных способах адресации в сети Интернет (доменное имя, ключевое слово и т. п.), а также в средствах массовой информации, так как Роспатентом не была дана правовая оценка представленным в материалы дела доказательствам, а именно оперативному мониторингу средств массовой информации от 27.07.2017 (т. 4, л. д. 24 - т. 10, л. д. 107), свидетельствующему о частом упоминании буквенного элемента "GPN" в различных печатных и интернет изданиях, а также распечаткам страниц из сети Интернет (т. 11, л. д. 36-39), указывающим на то, что при введении в адресную строку поисковой системы "GOOGLE" спорного обозначения данный интернет-хостинг связывает указанное обозначение с деятельностью общества.

По мнению суда первой инстанции, Роспатентом не было учтено и то, что обозначение "GPN" используется в составе фирменных наименований дочерних компаний заявителя по настоящему делу, следовательно, может использоваться и в трудовых отношениях этого лица.

Довод Роспатента о том, что указанное обстоятельство не является подтверждением использования спорного обозначения для индивидуализации товаров и услуг общества, поскольку фирменные наименования служат для индивидуализации юридических лиц, а не товаров и услуг, отклонен судом первой инстанции как несостоятельный со ссылкой на положения пункта 2 статьи 1484 ГК РФ.

Кроме того, судом первой инстанции указано, что Роспатент не дал надлежащую оценку представленным обществом доказательствам, свидетельствующим о том, что спорное обозначение используется для маркировки документов, подтверждающих производство товаров и оказание услуг обществом в гражданском обороте, для индивидуализации которых испрашивалось предоставление правовой охраны.

Судом первой инстанции признана состоятельной ссылка общества на международный опыт использования крупными и узнаваемыми во всем мире коммерческими и некоммерческими организациями своих фирменных наименований в сокращенном варианте (например, BMW, CNN, ВВС, WWF и прочие), то есть в виде аббревиатур.

Выводы Роспатента о том, что в материалах заявителя нет ни одного доказательства, подтверждающего использование элемента "GPN", в том числе в составе заявленного обозначения, при маркировке каких-либо из товаров 4-го класса и услуг 35, 37, 40, 41 и 42-го классов МКТУ, для которых испрашивается государственная регистрация спорного обозначения по заявке N 2016737523, до даты ее подачи, признаны судом первой инстанции противоречащими фактическим обстоятельствам дела.

Так, в обжалуемом решении суда отмечено, что в материалах дела имеются контракт от 25.03.2015 с приложенными к нему документами о поставке нефтепродуктов в Китайскую Народную Республику, который маркирован обозначением по заявке N 2016737523, а также иные контракты на поставку нефтепродуктов, которые были заключены после 10.10.2016, но также маркированы спорным обозначением.

По мнению суда первой инстанции, данные обстоятельства могут указывать на интенсивность использования заявленного обозначения на документах общества при осуществлении им своей деятельности, что в должной мере не было оценено Роспатентом.

Признавая необоснованными выводы Роспатента о том, что обозначение "GPN" выполнено без каких-либо графических особенностей, способных оказать влияние на индивидуализирующую функцию обозначения, так как не имеет оригинального, запоминающегося графического исполнения и лишено каких-либо декоративных элементов, суд первой инстанции указал, что административным органом не учтено положение пункта 2.6 Рекомендаций по отдельным вопросам экспертизы заявленных обозначений, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 23.03.2001 N 39, в котором указано, что может быть предоставлена правовая охрана обозначениям, представляющим собой характерное запоминающееся чередование букв и/или цифр, а также их пространственное расположение в обозначении. Различительная способность обозначений, включающих буквы и/или цифры, усиливается использованием стилизованного шрифта и/или включением в обозначение изображений.

При этом, как отметил суд в принятом решении, Роспатентом не учтено то, что стилизованный рисунок в заявленном обозначении уже длительное время широко используется обществом для индивидуализации принадлежащего ему предприятия, оказывающего услуги по продаже топлива для автомобилей на территории Российской Федерации. Следовательно, Роспатент не учел, что наличие цветографического решения при выполнении спорного компонента в целом способно усиливать различительную способность обозначения, в том числе и потому, что обществу принадлежит серия товарных знаков, объединенных единым стилистическим решением.

Не соглашаясь с выводом Роспатента о том, что спорное обозначение состоит исключительно из согласных звуков, суд первой инстанции отметил, что при его произношении (транскрипции) с английского языка оно будет иметь следующие фонетические оттенки: [ ] [pi] [nen], следовательно, оно включает в себя как гласные, так и согласные звуки.

На основании изложенного Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции пришел к выводу о том, что Роспатентом не дана оценка всем доказательствам, представленным обществом в обоснование поданного возражения, не установлены все обстоятельства, имеющие существенное значение для полного и всестороннего рассмотрении возражения общества на предмет соответствия решения Роспатента от 20.10.2017 положениям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиумом Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 этого Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Исследовав доводы, изложенные в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам установил, что ее заявителем не оспариваются выводы суда первой инстанции о полномочиях Роспатента на вынесение оспариваемого решения и о применимом законодательстве.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции в указанной части президиумом Суда по интеллектуальным правам не проверяется.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и в отзыве на нее, заслушав явившихся в судебное заседание представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы в силу следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, не обладающих различительной способностью.

Указанные элементы могут быть включены в товарный знак как неохраняемые элементы, если они не занимают в нем доминирующего положения.

Положения пункта 1 статьи 1483 ГК РФ не применяются в отношении обозначений, которые приобрели различительную способность в результате их использования.

Согласно пункту 34 Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденных приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482), к обозначениям, не обладающим различительной способностью, относятся простые геометрические фигуры, линии, числа; отдельные буквы и сочетания букв, не обладающие словесным характером или не воспринимаемые как слово.

В соответствии с пунктом 35 Правил N 482 указанные в пункте 34 этих Правил элементы могут быть включены на основании пункта 1 статьи 1483 ГК РФ в товарный знак как неохраняемые элементы, если они не занимают в нем доминирующего положения, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 1.1 статьи 1483 названного Кодекса.

В кассационной жалобе выражено несогласие с выводом суда первой инстанции о том, что Роспатентом не дана надлежащая оценка представленному обществом лингвистическому заключению (т. 11, л. д. 11-31).

Этот вывод Роспатент полагает не соответствующим материалам дела, а именно страницам 2, 3 и 6 заключения Палаты по патентным спорам, являющегося приложением к оспариваемому решению Роспатента.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, рассматривая этот довод, внимательно изучил страницы 2, 3 и 6 заключения Палаты по патентным спорам (как и все решение в целом, т. 1, л. д. 77-85, т. 11, л. д. 71-79).

На страницах 2 и 3 заключения Палаты по патентным спорам перечисляются доводы общества, положенные им в основу возражения, и приводятся документы, к этому возражению приложенные.

Таким образом, президиум Суда по интеллектуальным правам вынужден отметить: довод Роспатента о том, что на этих страницах дана какая бы то ни было оценка лингвистическому заключению, не основан на тексте, содержащемся на приведенных страницах.

На странице 6 заключения Палаты по патентным спорам в отношении лингвистического заключения приведен текст следующего содержания: "Что касается представленного заявителем лингвистического заключения специалиста, то указанное заключение также не опровергает вывода коллегии о том, что буквенный элемент GPN".

Содержащаяся в заключении Палаты по патентным спорам фраза не закончена, что не позволяет с точностью установить, какой же вывод не опровергается лингвистическим заключением.

Но даже если допустить некоторое домысливание и предположить, что имелся в виду вывод коллегии об отсутствии у буквенного элемента "GPN" словесного характера, такая фраза не может быть признана дающей оценку заключению.

Президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что суд первой инстанции очень точно эту неоконченную фразу прокомментировал.

Суд первой инстанции отметил, что "не усматривает из оспариваемого решения, на основании каких норм права Роспатент пришел к своему выводу о том, что заключение специалиста, ссылающегося на научную литературу в своем заключении, не опровергает вывода Роспатента о том, что буквенный элемент "GPN" не обладает словесным характером, так как не находит в положениях Правил условий о предоставлении действующим законодательством Роспатенту возможности признавать собственные выводы бесспорными, без надлежащей правовой оценки доказательств подателя возражения.

Экспертное заключение [1] представляет собой обоснование мнения специалиста, а следовательно, является документом, подтверждающим сведения, которые не были опровергнуты Роспатентом в оспариваемом решении".

Президиум Суда по интеллектуальным правам соглашается с мнением суда первой инстанции о том, что Роспатент в нарушение пункта 4.3 Правил N 56 необоснованно не принял экспертное заключение в качестве документального подтверждения доводов заявителя о том, что аббревиатура независимо от того, буквами какого алфавита она выполнена, является словом.

Данный вывод Роспатента сделан без надлежащей правовой оценки заключения специалиста.

В отношении довода кассационной жалобы об отсутствии у суда первой инстанции оснований для вывода о наличии словесного характера у простого сочетания букв "GPN", а также о неправильном истолковании судом положений пункта 1 статьи 1483 ГК РФ президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает следующее.

Необходимо отметить, что самостоятельных выводов о наличии или об отсутствии у элемента "GPN" словесного характера суд первой инстанции не делал, толкования положениям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ не приводил.

Следовательно, этот довод кассационной жалобы не основан на тексте оспариваемого решения.

Суд первой инстанции по результатам рассмотрения дела, оценив доводы лиц, участвующих в деле, текст оспариваемого решения Роспатента и имеющиеся в материалах административного дела доказательства, пришел к выводу о том, что "Роспатентом не дана оценка всем доказательствам и сведениям, представленным в материалы возражения, не были установлены все обстоятельства, имеющие существенное значение для полного и обоснованного рассмотрении возражения общества на предмет соответствия решения Роспатента от 20.10.2017 пункту 1 статьи 1483 ГК РФ".

Президиум Суда по интеллектуальным правам не находит оснований не согласиться с этим выводом суда первой инстанции, который в должной степени мотивирован.

Доводы об обратном направлены на переоценку установленных по делу обстоятельств, что не входит в полномочия суда кассационной инстанции, определенные главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Кроме того, президиум Суда по интеллектуальным правам полагает возможным отметить следующее.

Доводы общества при подаче возражения и при обращении в суд сводились к тому, что буквосочетание "GPN" является аббревиатурой, а следовательно, обладает словесным характером и не подпадает под действие пункта 34 Правил N 482.

Согласно абзацу четвертому пункта 34 Правил N 482 к обозначениям, не обладающим различительной способностью, относятся отдельные буквы и сочетания букв, не обладающие словесным характером или не воспринимаемые как слово.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что с точки зрения русского языка аббревиатура является словом.

При этом для того, чтобы признать конкретное буквосочетание именно аббревиатурой, должно быть доказано, что это буквосочетание воспринимается потребителями конкретного товара как слово, имеющее конкретное значение.

Аналогичный подход отражен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 04.03.2019 по делу N СИП-454/2018.

Таким образом, не любое буквосочетание является аббревиатурой, но любая аббревиатура является словом.

Вместе с тем оценка того, является ли конкретное буквосочетание аббревиатурой, зависит от восприятия этого буквосочетания носителями языка, а при регистрации товарного знака - адресной группой потребителей соответствующих товаров.

Это следует и из содержания пункта 34 Правил N 482, обращающих внимание на необходимость учета того, воспринимается ли конкретное буквосочетание как слово.

С учетом изложенного ошибочными являются ссылки Роспатента в кассационной жалобе на иные дела Суда по интеллектуальным правам, в которых оценивался словесный характер тех или иных буквосочетаний: имеет значение то, доказано ли материалами конкретного дела, что конкретное буквосочетание воспринимается адресной группой потребителей как слово.

Кроме того, например, в деле N СИП-391/2013, на которое указывает Роспатент, вообще не шла речь об аббревиатуре. Как следует из судебных актов по делу, заявитель ссылался на то, что буквосочетание "LFT" является сокращением обозначения "LEFTIES".

Таким образом, прав суд первой инстанции, утверждающий, что Роспатент должен дать оценку доводам возражения и материалам административного дела.

При этом президиум Суда по интеллектуальным правам соглашается с доводом кассационной жалобы Роспатента о том, что дать оценку в любом случае требуется не всем материалам административного дела.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что имеющиеся в административном деле материалы, относящиеся к иному обозначению - "ГПН", могут быть оценены только в той мере, в которой они могут (или не могут) свидетельствовать о восприятии адресной группой потребителей именно спорного буквосочетания "GPN", которое содержится в заявке, являющейся предметом конкретного административного дела.

Полноценную оценку должны получить доводы и материалы, относящиеся непосредственно к буквосочетанию "GPN".

При этом, как правильно указал суд первой инстанции, должна быть, в частности, дана оценка доводу общества о том, что словесный элемент заявленного обозначения используется для индивидуализации товаров, услуг в деятельности общества, в том числе при различных способах адресации в сети Интернет (доменное имя, ключевое слово и т.п.), о том, что при введении в адресную строку поисковой системы "GOOGLE" спорного обозначения данный интернет-хостинг связывает указанное обозначение с деятельностью общества.

Соответствующие доводы приводились в дополнении к возражению (т. 11, л. д. 33-35), но не получили ни процедурной оценки, ни оценки по существу.

Президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что судом первой инстанции верно определен круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу, правильно применены законы и иные нормативные акты, регулирующие спорные правоотношения, дана оценка всем имеющимся в материалах дела доказательствам с соблюдением требований процессуального законодательства.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе Роспатента, по сути, сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции и не свидетельствуют о неправильном применении судом первой инстанции норм материального и процессуального права либо о наличии выводов, не соответствующих обстоятельствам дела.

Исходя из положений статьи 286, части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судом при их рассмотрении, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции.

Иная оценка заявителем кассационной жалобы исследованных судом доказательств и установленных обстоятельств не может служить основанием для отмены обжалуемого судебного акта. Переоценка установленных судом первой инстанции обстоятельств и доказательств по делу находится за пределами компетенции и полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, определенных положениями статей 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Учитывая изложенное, президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что судом первой инстанции всесторонне, полно и объективно исследованы и оценены фактические обстоятельства и материалы дела, нормы материального права при рассмотрении дела применены судом правильно.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, содержащиеся в кассационной жалобе и в отзыве на нее, выслушав мнения представителей лиц, участвующих в деле и явившихся в судебное заседание, проверив правильность применения судом первой инстанции норм материального права и норм процессуального права, а также соответствие выводов суда имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, пришел к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемого судебного акта.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам постановил:

решение Суда по интеллектуальным правам от 05.12.2018 по делу N СИП-453/2018 оставить без изменения, кассационную жалобу Федеральной службы по интеллектуальной собственности - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке кассационного производства в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

Л.А. Новоселова

Члены президиума

Г.Ю. Данилов

B.А. Корнеев

C.М. Уколов